Утром Гарри проснулся от коровьего мычания. Он не понял, что происходит, и где он оказался, если рядом корова. Но до него тотчас дошло, что это волшебный будильник, подаренный Роном на день рождения. Каждое утро он будет будить их на разные голоса. Гарри улыбнулся, но улыбка враз потухла, когда он вспомнил, что с Роном они разругались, а вернее – он с ними.
– Уберите корову, – сонно пробормотал Дин Томас, засовывая голову под подушку.
– Вставать пора, соня, и это не корова, а будильник.
– Всё равно, поспать не дали.
Полог кровати Рона был задёрнут.
Невилл спросонья сунул обе ноги в одну штанину, потому что одевался с закрытыми глазами. Само собой он упал, попытавшись сделать шаг. Под общий хохот ребята вывалились в гостиную Гриффиндора, где уже были девочки.
– Эй, вы Рона не видели? – озабоченно спросила их Гермиона вместо приветствия.
– Не-е-ет, – протянул Гарри и понял, что Рон не ночевал в спальне. – Рон исчез… – выговорил он побелевшими губами.
– Это всё из-за меня, – у Гермионы скривилось лицо. Слёзы были на подходе.
– Да ладно тебе, вернётся твой Рон, никуда не денется. И вообще – он сам виноват! – с досадой сказал Гарри. ''Интересно, будет ли обо мне кто-нибудь вот так волноваться, если я внезапно пропаду?'' – подумал он.
– И вовсе он не мой! – вспылила Гермиона и запунцовела, с головой выдав себя.
Лаванда Браун и Парвати Патил переглянулись и хихикнули. Гермиона ещё сильнее покраснела.
– Пошли завтракать, а то опоздаем.
Войдя в зал, первым, кого они увидели, был Рон. Он преспокойно уплетал завтрак.
– Где ты был!? – кинулись к нему Гарри и Гермиона, забыв былые обиды.
Тот несмело улыбнулся.
– Я переночевал в хижине Хагрида, пока его не было, а с утра поговорил наткнулся на Ме… на Мисс Найтингейл и поговорил с ней. Она вправила мне мозги. – Он тяжело вздохнул. – Я думаю, я должен извиниться.
– Я тоже так думаю, – иронично заметил Гарри. В душе он был безумно рад, что их ссора не продлилась долго. Когда-то, во время Турнира Трёх Волшебников, они сильно поругались с Роном и долго не разговаривали. В конце концов дружба пересилила все обиды и недомолвки, но Гарри до сих пор помнил, как ему было плохо без друга. Сейчас он был рад тому, что Рон быстро одумался.
– Прости, Гермиона, – виноватой скороговоркой проговорил Рон. – Я вёл себя как дурак. Наговорил кучу глупостей, оскорбил тебя. Я… я сам не знаю, что на меня нашло.
''Зато я знаю'', – подумал Гарри, улыбаясь про себя. – ''Самая настоящая ревность''. Похоже, Гермиона разделяла его мнение.
– Я подумаю, – с серьёзным видом ответила Гермиона, а потом вдруг загадочно улыбнулась, будто бы говоря: ''Да ладно заливать, Рон, я прекрасно знаю причину твоего поведения''.
''Да, девчонки – они такие. Будто чувствуют, когда к ним кто-нибудь не равнодушен'', – философски заметил Гарри про себя и тактично отвернулся, чтобы не мешать.
Рон же ещё больше смутился от улыбки девушки и залепетал что-то невразумительное про ''больше никогда не буду, клянусь своими веснушками''. Ещё он извинился перед Гарри, хотя тот на Рона даже не обиделся. Он-то понял, откуда уши растут.
Улучив минутку, Гарри поделился с Роном, что Чжоу не вернулась после летних каникул. Он боялся, что с ней что-то случилось.
– Да что с ней могло случиться? – беспечно отозвался Рон. – Небось, навещает свою троюродную бабушку в каком-нибудь медвежьем краю и не успела вернуться к началу учёбы. Ну, не замуж же она вышла, в конце концов!
– Мне бы твою уверенность, – нервно вздохнул Гарри.
– Не дёргайся раньше времени. У нашей Парвати сестра учится в Когтевране. Давай через Падму узнаем про Чжоу, они должны быть знакомы, или через Луну Лавгуд, в крайнем случае.
– Давай! – обрадовался Гарри. У него прямо от сердца отлегло. – Только ты сам спроси, а то я … стесняюсь…
– Хорошо, ловелас-неудачник! Чего не сделаешь ради друга! Радуйся, что у тебя есть я, и доедай быстрее завтрак. Первым у нас сегодня Травология – идти далеко, – сказал Рон.
''Сам ты ловелас-неудачник, чья бы корова мычала!'' – подумал про себя Гарри, но вслух так говорить не стал, чтобы не обидеть друга.
Второпях дожёвывая яичницу с беконом, Гарри посмотрел на стол преподавателей. Мисс Найтингейл уныло ела овсянку, а Снегг ей что-то увлечённо рассказывал, забыв о еде.
Гарри толкнул Рона локтем в бок:
– Смотри, чего это он к ней всё время липнет?
– И правда, – отозвался Рон. – Как это она его терпит?
– Женская душа – потёмки, – со знанием дела вставила Гермиона. – Всё, пошли, а то опоздаем.
Травология была вместе с пуффендуйцами. Практики сегодня не было, только теоретическая лекция о плакун-траве. Профессор Стебль рассказывала:
– У плакун-травы много полезных свойств. Одно из них – устрашать и изгонять мелкие вредные сущности, например – прогнать гномов из огорода или согнать кикимору с лесной тропинки, избавиться от расшалившегося домового. А ещё эта трава может открыть доступ к кладу, который охраняют привидения. Плакун-траву собирают в Иванов день на утренней заре, не имея при себе ничего металлического. Используется корень растения. Для усиления действия плакун-травы можно использовать златоцвет и молочай высокий.
– Вот здорово, – прошептал Рон на ухо Гарри. – Надо у нас эту траву в огороде посадить – от гномов.
– Да ладно, они же тебе нравятся! – подначил его Гарри. – Лучше отгонять им Пивза.
– А что, мысль!
– Да тише вы, – шикнула на них Гермиона. – Не успела учёба начаться, а вы уже отвлекаетесь!
– Зануда! – ласково отозвался Рон.
– Зубрила! – добродушно добавил Гарри.
В обеденный перерыв по глухому телефону до Гарри дошла информация, что Чжоу уехала учиться по обмену в Шармбатон на месяц. Он пострадал и погоревал, что ещё месяц её не увидит, но всё же был очень рад, что с ней всё в порядке, ведь она всего навсего уехала по обмену, а не перешла в другую школу насовсем и не вышла замуж. На радостях, что с Чжоу ничего не случилось, Гарри предложил пойти навестить Хагрида.
Около его хижины в загоне пофыркивал какой-то гибрид носорога и броненосца: ростом с осла, покрытый толстой шкурой из пластин, тело приземистое, коренастое и неповоротливое, на толстых ногах-тумбах. Морда у него была в каких-то бородавках и наростах, на голове росли два непропорциональных рога на манер носорожьих. Животное мирно хрустело морковкой из корыта. Из хижины вышел Хагрид с ведром чего-то розового и тягучего.
– Гарри! Рон! Гермиона! – обнял он их всех троих за раз. – Какие вы молодцы, что пришли ко мне, навестили, не забыли!
– А почему тебя вчера на торжественном ужине не было? – спросил Гарри, расправляя помятые объятиями Хагридом плечи.
– Дак-ить я за зверем ездил, за двурогом!
– Так вот кто это у тебя в загоне!
– Да, взял его напрокат в Оствельдском питомнике редких животных. Несу вот ему кисель клюквенный – очень они это любят. Мало их осталось – истребляют ради их рогов. Но обо всём этом завтра на занятии расскажу, а то слушать будет неинтересно, да.
Уж кому, как ни Гарри, Рону и Гермионе было знать, для чего нужен рог двурога. На втором курсе они тайно варили Оборотное зелье, в состав которого как раз и входила этот самый рог, чтобы выяснить, кто являлся наследником Слизерина. Гарри и Рон тогда стали на час Крэббом и Гойлом, чтобы проникнуть в гостиную слизеринцев. Гермионе повезло меньше - она стала кошкой, а её обратное превращение заняло больше месяца.
– Ребятки, просьба у меня к вам одна…
Гермиона сразу же насторожилась. Когда Хагрид делал подобное заявление, это явно означало что-то нехорошее. Последний раз он просил их позаботиться о Граупе, своём великане-братце, которого он приволок в Англию и поселил в Запретном лесу.
– Да не бойся ты, Гермиона. На этот раз всё в порядке. Это насчёт Клювокрыла. Он у меня сейчас живёт. Там, в загоне. Так я что хотел сказать. Министерство же его казнить может, приказ-то тот старый не отменяли. Так я что подумал: может, его выкрасить? На лбу-то у него не написано, что это Клювокрыл. Гермиона, ты же хорошо в заклинаниях разбираешься. Выкраси его, а?
У Гермионы просто от сердца отлегло. Такую просьбу можно было выполнить без риска для собственной жизни и опасности быть исключённым из школы. Она махнула палочкой, применив заклинание Изменения Цвета, и Клювокрыл стал угольно-чёрным. Только оранжевые глаза ярко сверкали на чёрном фоне.
– Ух ты! Да его родная мать не признала бы! И Сириус не узнал бы, честное слово! Спасибо тебе, Гермиона! Я знаю, к кому обращаться за помощью.
– Всегда пожалуйста, Хагрид, – откликнулась Гермиона. – Мы всегда готовы тебе помочь, если только дело не касается обучения великанов английскому и переправки драконов в Румынию…
– Ладно, Хагрид, нам пора, у нас Защита у новой преподавательницы, – стал прощаться Гарри.
– А, повезло вам, – оживился Хагрид. – Она того, толковая, эта Мелисса Найтингейл. Отличницей была, навроде нашей Гермионы – всё знает, всё умеет. Нравится она почти всем, но и завистников у ней хватает. Да. Ну, пока, бегите. Приходите вечерком на чай, я булочек испеку.
– Обязательно придём, обязательно, – заверила его троица.
– Только не надо булочек, – попросил Гарри, памятуя о несъедобных кулинарных шедеврах великана. – Мы лучше что-нибудь с собой принесём.
И они побежали к замку.
…Такого занятия у них ещё ни разу в жизни не было.
По закону подлости урок был вместе со слизеринцами. Те заранее сделали кислые физиономии, как будто уксуса хлебнули. Под предводительством Драко они вообще собирались бойкотировать занятия Мисс Найтингейл – ''этой аморальной особы'', но Снегг хорошенько вправил им мозги. Раскаты его голоса, доносившиеся из коридоров подземелья, слышались в башне у Мадам Трелони.
Мелисса вошла в кабинет секунда в секунду, приветливо поздоровалась и начала рассказывать о своём предмете и о том, что им предстоит выучить в течение года.
– Защита от Тёмных Искусств очень важна. Это не просто школьный предмет как История Волшебства или Астрология, не имеющие практической ценности. Защита призвана спасти вашу жизнь. Вы потеряли очень много времени в прошлом году с этой некомпетентной бюрократкой из Министерства, и нам придётся навёрстывать упущенное. Если вы будете невнимательны на уроке и упустите что-то важное – пеняйте на себя, тем более, что в любой момент может начаться настоящая война.
Зло могущественно и многолико. Оно не выбирает средств и не дремлет. Мы не можем противостоять ему его же средствами, потому что сила добра ограничена. Надо использовать все возможности и способности, чтобы одержать верх в честной борьбе. Хотелось бы верить, что добро всегда побеждает, но на деле это вовсе не так. Мы живём в неспокойные времена. Это как раз тот случай, когда от вашей успеваемости будет зависеть ваша жизнь.
Зло использует ваше самое тайное, самое сокровенное желание против вас. Вы можете разумом понимать, что это несбыточно, нереально, но в душе всё же верить, что это возможно, и это могучее желание, эта вера в несбыточное победит. Зло поймает вас в ловушку, и вы перейдёте на его сторону. Это случилось со многими. Сила добра ограничена, а зло всемогуще. Оно ни перед чем не остановится, чтобы перетянуть вас на свою сторону, если вы ему понадобитесь. Но запомните одно: зло нельзя победить ещё большим злом…
Гриффиндорцы слушали с интересом, слизеринцы же сидели со скучающим видом, демонстративно не обращая внимания на речь преподавателя. Драко сделал такое лицо, будто ему под носом навалили кучку. Всем своим видом он показывал, что ему совершенно неинтересно, и вообще глубоко отвратительно само присутствие Мелиссы.
''Ну и терпение у неё'', – подумал Гарри. – ''Я бы его уже убил''.
Казалось, что Мисс Найтингейл ничего не замечала. Или делала вид.
Когда Малфой в очередной раз скорчил гримасу отвращения, на столе прямо перед его носом появилась… кучка. Свежая, от неё даже пар шёл. Мелисса же незаметно подмигнула Рону, сидевшему прямо напротив неё за первой партой. Тот расцвёл. Преподавательница продолжала говорить как ни в чём не бывало, будто не замечая чужеродного предмета на парте Драко. Послышались смешки.
– Что это такое? – крикнул Малфой. – Что это ещё за шуточки?! Кто это сделал?!
Он вскочил из-за стола и хотел отойти, но тут же упал – его ботинки были связаны шнурками. Класс прыснул. Лицо Мелиссы не изменилось. Драко взялся за край парты, чтобы встать, но тут на него опрокинулась бутылочка с чернилами, прямо ему на голову. Чернила тёмным потоком потекли по его бледному лицу, оставляя синие разводы.
– Мистер Малфой, вы что, возомнили себя Феей с Голубыми Волосами? – насмешливо спросила Мисс Найтингейл, наконец-то соизволив взглянуть на Малфоя. – Неплохое дополнение к голубой крови, которой вы так гордитесь!
Тут класс не выдержал. Захохотали даже слизеринцы, даже Крэбб и Гойл – верные оруженосцы Драко.
– Идите и приведите себя в порядок, – властно велела Мисс Найтингейл, и её гонору позавидовал бы сам Люциус Малфой. – Идите и унесите с собой это с вашего стола. С собой вы что ли, это принесли? И надо же так любить себя, чтобы не расставаться даже с продуктами собственной жизнедеятельности! – яда в её словах было больше, чем в жале скорпиона.
И хотя все смеялись, каждый понял, что с Мисс Найтингейл шутки плохи, и её лучше иметь другом, а не врагом.
Малфой, гордо прошествовал к выходу из класса, шмыгая носом и держа бумажку с ''гордостью'' перед собой на вытянутых руках. Но почти у самого порога он вдруг запнулся за что-то невидимое и растянулся во весь рост, угодив носом прямо в то, что он нёс!
– Мистер Малфой! Вы забыли извиниться за сорванный урок и попрощаться, – холодно прозвучал ему в спину голос преподавательницы. - Слизерин лишается двадцати очков!
Это было чересчур. Драко шеметом вылетел из кабинета, буркнув что-то типа ''Вы за это ответите!'' и что-то там ещё про отца. Мелисса же, как ни в чём не бывало, продолжала вести урок, демонстративно открыв окно, хотя ничем неприятным, на удивление, не пахло.
– Вот это молодец! Сразу показала, кто в доме хозяин, – восхищённо прошептал Симус Финниган. – Виртуозно!
– Ага! – только и сказал Гарри, возбуждённо блестя глазами.
Мелисса загадочно улыбнулась им в след и попрощалась до следующего занятия.
К вечеру вся школа знала о произошедшем. Малфой впервые в жизни стал мишенью для насмешек. Когда Драко проходил по коридору, все специально зажимали нос и говорили ''Фу-у!'', будто бы от него воняло как из выгребной ямы, в которую десять лет подряд гадили страдающие поносом горные тролли. Синие чернила не до конца смылись с его белоснежных волос, и Драко ходил по школе, поражая всех нежно-голубым оттенком. Кое-кто из первокурсников решил, что это новая мода, и доставал Драко вопросами, где и как он выкрасил волосы. Луна Лавгуд завоевала всеобщее признание тем, что назвала его ''Феей с Голубыми Волосами''. Драко мысленно поклялся её убить.
Пивз не остался в стороне от случившегося. Он летал под потолком, горланя очередной издевательский стишок собственного сочинения:
И носом прям в дерьмо попал!
Ты долго будешь отмываться,
Не будешь больше издеваться.
Мисс Найтингейл, вы наш герой;
И поделом тебе, Малфой!
Когда обладательница своеобразного чувства юмора вошла в зал на ужин, её встретили овацией. Хлопали даже те, кто всего день назад воротил нос от ''этой аморальной особы''.
''А эта Мелисса Найтингейл умеет завоёвывать друзей. Но и наживать себе врагов она умеет также'', – подумал Гарри про себя. Он боялся, что ей достанется от Дамблдора за непедагогичное поведение или прилюдное унижение ученика, но тот лишь сдержанно усмехнулся в бороду, блестя очками-половинками.
Снегг должен был быть вне себя от ярости – его любимого ученика выставили на всеобщее посмешище – но он лишь едко улыбнулся. До слуха Гарри долетела сказанная им фраза, что-то вроде ''Пусть знает своё место, а фамильную гордость заткнёт поглубже''. Странно, но Снегг был доволен.
Только МакГонагалл, поджавшая губы, сказала Мелиссе что-то неодобрительное – это было ясно по её осуждающему взгляду. При ответе Мелисса постаралась, чтобы её объяснение было слышно и ученикам:
– Никому ещё не было плохо оттого, что его окунули носом в растопленный шоколад! – обезоруживающе улыбнулась она МакГонагалл.
''Так вот почему свежая на вид кучка ничем неприятным не пахла!'' – догадался Гарри. ''А молодец эта Мелисса – и Драко на место поставила, и границ дозволенного не перешла''.
Новая преподавательница, на которую ещё вчера смотрели сверху вниз и хмыкали при одном упоминании о её имени, стала героем дня, разом перетянув на свою сторону всех недовольных и сомневающихся.
Гарри и Рону не терпелось рассказать Гермионе о полёте на ковре, но им никак не удавалось уединиться. В гостиной Гриффиндора всё время было много народу, за едой поговорить тоже не представлялось возможным, в перерыве между уроками кто-то постоянно крутился поблизости. Гермиона предложила библиотеку:
– Начало года, там всё равно никого ещё нет. Пошли, там вы мне всё и расскажете.
Гарри и Рон просто лопались от нетерпения поведать ей обо всех своих приключениях. Каково же было их удивление, когда навстречу им попалась Мелисса, выходящая из библиотеки со стопкой книг в руках. У верхней было весьма интригующее название: ''От Любви до Ненависти: Как Сделать Этот Шаг или Заставить Других Сделать Его. Отворотные Зелья и Заклинания''.
– О! Легендарная троица! – улыбнулась она. – Что это вы здесь делаете? Неужели какой-то преподаватель-садист в самом начале года задал что-то такое, к чему надо готовиться в библиотеке?
– А мы… это… поговорить хотели, ну …о полётах, – замялся Рон.
– Ясно, только говорите шёпотом, потому что у стен есть уши, – намекнула Мелисса на кого-то, любящего подслушивать.
Она уже собралась уходить, как вдруг Рон о чём-то вспомнил:
– Спасибо вам огромное, Мисс Найтингейл, за промывку мозгов и за совет.
– Я рада, что он тебе пригодился, и что ты образумился, – Мелисса напустила на себя мудрый и взрослый вид.
Гермиона ойкнула:
– Ой, Мисс Найтингейл, я ведь тоже завыла поблагодарить вас за то, что вы… перед банкетом… – ей не хотелось говорить при Роне, в каком она была состоянии после его выходки.
– Пожалуйста, Гермиона, обращайся ко мне в любое время.
– Я тоже должен сказать вам спасибо, – вставил Гарри.
– За что это? – удивилась Мелисса.
– За Малфоя. Вам надо объявить благодарность от имени всей школы и выдать орден Мерлина первой степени за заслуги перед школой и всем волшебным миром. Малфоя впервые в жизни поставили на место.
Мелисса сделала недоумённое лицо, но глаза её искрились от смеха, а вид был как у девчонки-хулиганки:
– Не понимаю, о чём это ты, Гарри. Если Драко не умеет завязывать шнурки, опрокидывает на себя чернила, носит с собой весьма сомнительные ценности, а потом падает в них носом, это его личное дело, – сказала она совершенно серьёзно, но вид у неё был шкодливый. – Ну, мне пора, счастливо оставаться. И она ушла.
Гарри, Рон и Гермиона смотрели ей вслед.
– Славная она, – сказала Гермиона.
– Не то слово, – с готовностью согласился Рон.
– Ага, – просто откликнулся Гарри, глядя на удаляющуюся фигуру.
Школьная жизнь завертела, закрутила их с головой. Предпоследний курс – это серьёзно. Загружали их по полной программе. Гарри и Рона спасал только ''Лучший Друг Лентяя и Двоечника'', в котором можно было найти подсказки на любые теоретические вопросы. Но писать сочинения и зубрить заданное наизусть приходилось самим.
Чудачка-Гермиона принципиально отказалась пользоваться ''Лучшим Другом''. Она мотивировала свой отказ тем, что делает домашнюю работу не для учителя и не ради хороших оценок, а для самой себя, чтобы больше знать и уметь. Гарри и Рон не были такими щепетильными и вовсю эксплуатировали полезную книгу. Учебник-подсказчик здорово экономил время и силы. Чтобы не тратить время на поиск нужной информации в библиотечных справочниках, Гарри и Рон советовались с ''мудрой'' шпаргалкой по поводу и без. Теперь они хотя бы спать ложились вовремя, а не заполночь, как в прошлом году.
Самыми интересными уроками были уроки по Защите. Единственным минусом было то, что они проходили совместно со слизеринцами. Малфой сидел тише воды ниже травы, исподлобья поглядывая на преподавательницу. Его всё ещё дразнил Пивз, а Снегг ему такой нагоняй устроил, что Драко вообще собирался сменить школу. Однако отцу он жаловаться не посмел.
– Начнём курс с Оскула Даре и Мирарус, – начала Мисс Найтингейл урок Защиты.
– Оскула Даре? Поцелуйное заклинание? – хмыкнула Гермиона недоверчиво.
Класс захихикал.
– Что вас смущает? Просто если использовать что-нибудь другое, к концу занятия тут будут одни убитые и увечные – так вы друг друга любите! – с сарказмом ответила Мелисса.
''У Снегга она, что ли, язвить научилась?'' – подумал Гарри, а Мелисса тем временем начала объяснение:
– Просто проводите палочкой по губам и резко выкидываете руку вперёд, произнося заклинание и целя в нужного человека. – Она сделала едва заметный жест, сверкнула серебристая палочка, и в этот момент подпрыгнул Невилл. Все уставились на него. На щеке Невилла ярко алел след от воздушного поцелуя. Он залился краской от смущения и удовольствия, а Гарри обиделся – думал, что Мелисса выберет его для демонстрации.
– Это и есть Оскула Даре, – пояснила Мелисса, – вполне невинно. На бис попрактикуетесь на перемене, а сейчас попробуйте, поучитесь.
С первого раза получилось у Парвати Патил и у …Невилла Долгопупса. Поцелуйчики заалели на щеках Рона и …Малфоя. Невилл промахнулся – его Оскула Даре не долетел до Гермионы. Гермиона насупилась. Драко чуть не лопнул от злости. Все хохотали, даже Мисс Найтингейл не смогла удержаться. У Рона от смеха слёзы выступили на глазах.
– Драко, извини, я не хотел, – лепетал бедный Невилл, а тот остервенело тёр щёку.
Минут через пятнадцать получалось уже у всех. Щёки и лбы были в поцелуйных следах, даже у Мисс Найтингейл краснел один на щеке – кто-то то ли промахнулся, то ли сделал это намеренно, в общей суматохе разобрать было невозможно.
– Отлично, закончили, – попыталась перекричать класс преподавательница, но её голос утонул в гуле и смехе. – Фините Инкантатем! – прогремел голос Мелиссы, и только тогда всё стихло. – Теперь переходим ко второй части занятия – Отзеркаливанию. Мирарус похож на Чары Щита, но при этом гораздо сильнее. Это заклинание создаёт тонкий серебристый щит из воздуха. Оно не просто закрывает вас от пущенного в вас заклинания, а отзеркаливает его от вас в того, кто его применил, или же попадает в кого-то третьего рикошетом. Цепочку можно продолжать до бесконечности. По этому принципу строится игра ''Солнечный зайчик'', сами в неё сыграете в Дуэльной комнате.
Мисс Найтингейл объяснила, как пользоваться Мирарусом, и запустила Оскула Даре в Рона, который отразил заклинание в Гарри со звуком, напоминающим слабый удар гонга, а от него воздушный поцелуй попал прямо в лоб неповоротливого и медлительного Крэббу. Тот расцвёл.
''И почему это я не догадался не отзеркаливать? – поморщился Гарри от досады. Его мысли прервал недовольный голос Мелиссы:
– И нечего улыбаться, Крэбб! Ваше счастье, что это невинное Оскула Даре, а могло бы быть и кое-что гораздо более серьёзное, может быть даже смертельное.
– Извините, Мисс Найтингейл, – басом сказал Крэбб, но выражение удовольствия на его туповатом лице осталось.
– Ну что ж, теперь вам новое задание. Попробуйте попасть в меня своим Оскула Даре.
Что тут началось… Каждому ''юному джентльмену'' хотелось быть именно тем, кто оставит след своего поцелуя на щеке красивой преподавательницы. Но не тут-то было. У Мелиссы была поразительная реакция. Казалось, она шестым чувством ощущала, с какой стороны ей грозит опасность быть застигнутой врасплох летучим поцелуем.
Через десять минут Мелисса подняла руки вверх, шутливо сдаваясь.
– Шестой курс! Вы очень упорны в достижении цели, но вам не хватает реакции. Потренируйтесь-ка теперь друг на друге!
И пошло-поехало. Поцелуи летали по классу по траектории движения бабочки. Самым шиком было отразить Оскула Даре неприятного тебе человека и якобы случайно пропустить поцелуйчик того, кто тебе приглянулся. У всех на лицах было по одной-двум отметкам, один Гарри упорно держался.
– Отличная реакция, Поттер, десять очков Гриффиндору. Давайте последний раз. Двадцать очков получит тот, чьё Оскула Даре не отзеркалят. – И она сама запустила воздушный поцелуй.
Борьба шла упорная, целых двадцать баллов было на кону. Поцелуй летал молнией. У Гарри от напряжения взмок лоб, очки съехали с носа, перед глазами всё расплывалось. Сбоку послышался какой-то звук, и Гарри, не глядя, отзеркалил поцелуйчик туда. Вдруг всё разом прекратилось. Гарри понял, что он в кого-то попал – его Оскула Даре не отзеркалили! Он в кои-то веки получил для Гриффиндора двадцать баллов на уроке, а не при игре в квиддич! Он безумно обрадовался, поправил очки на потном носу и лишь потом обернулся. Лучше бы он этого не делал… Там стоял Снегг, только что вошедший в дверь.
– Что здесь происходит? – металлическим голосом осведомился он. На его щеке алел след поцелуя. – Кто посмел сделать это?
Все пришипились. Гарри понял, что пришла его смерть. И сейчас будет минус пятьдесят очков, а не плюс двадцать. Он внутренне сжался в комочек, ожидая неминуемой кары. Все молчали. Куда только девалось их недавнее веселье?
– О, простите, профессор, это моя вина, это моё Оскула Даре случайно попало в вас! – раздался вдруг голос Мисс Найтингейл в полной тишине. – Вы зашли неожиданно… – она смутилась, растерялась и покраснела. – Я сейчас уберу! – взмахнула она серебристой палочкой, но Снегг остановил её жестом.
– Не стоит беспокоиться, – сказал он вполне миролюбиво, слегка дотрагиваясь до щеки. Он сдержанно улыбнулся, но вид у него был довольный, как раньше у Крэбба. – Очень оригинальный способ обучения Зеркалению, – поднял он бровь скептически. И уже добавил другим тоном:
– Я нашёл книгу, которую вы просили, Мисс Найтингейл, – сказал он вкрадчиво. – Зайдите ко мне после уроков. – И он исчез за дверью.
Все буквально выдохнули от облегчения. Гарри благодарно взглянул на преподавательницу.
– Ну, что ж, – Мелисса уже пришла в себя. – Теперь вы знаете на два заклинания больше. Забавно, но именно Гарри получает двадцать очков.
– Любимчик, – прошипел Драко себе под нос.
– Я сделаю вид, Малфой, что я не слышала вашей последней реплики, чтобы не усугублять ваше положение. Но впредь учтите, что у меня очень хороший слух. Урок окончен, до свидания, – попрощалась она. Лицо у неё было задумчивое.
– Гарри, – вдруг окликнула она его. – Подойди ко мне на минуточку. Гарри, ты когда-нибудь занимался Ментальной Блокировкой?
– В прошлом году профессор Снегг занимался этим со мной дополнительно, но особых успехов я не достиг. Он всё время заставлял меня вспоминать или что-нибудь жуткое или слишком личное. Я злился, и у меня ничего не получалось.
– Совсем ничего?
– Ну, пару раз получилось, но это, скорее, было случайностью, чем закономерностью.
– Ну ничего. Начнём всё с начала. Профессор Дамблдор хочет, чтобы ты овладел Ментальной Блокировкой в совершенстве, чтобы научился закрывать свой разум от воздействия извне. Будешь заниматься со мной дополнительно. Когда тебе удобно?
– Ой, правда, я буду заниматься с вами?! Это же просто здорово!
– Впервые в жизни вижу, чтобы кто-то так радовался дополнительным занятиям. В прошлом году ты наверняка не был и в половину так же счастлив!
– И на одну тысячную! Как вы можете сравнивать себя и Снегга! Его же все терпеть не могут! Мне теперь вся школа обзавидуется! – искренне округлил глаза Гарри.
– Зря вы не любите профессора Снегга. Он очень хороший специалист.
– Может быть. Но я предпочитаю иметь дело прежде всего с хорошим человеком…
– Он не плохой, Гарри, просто несколько своеобразный. У него была, м-м-м, трудная жизнь…
– А у вас и у меня она была полита мёдом и усыпана розовыми лепестками! – съязвил Гарри, недовольный, что Мисс Найтингейл заступается за Снегга. По его скромному мнению тот этого вовсе не заслуживал.
– Ладно, будем заниматься два раза в неделю. Жду тебя послезавтра в пять. И чур не опаздывать!
За обедом её не было, как, впрочем, и Снегга. Все обсуждали свои первые уроки по Защите. Кому-то нравились методы Мелиссы, кому-то нет, но все сходились во мнении, что скучно не будет. Это вам не прошлогодняя Амбридж с её ''палочки долой''.
– А вы обратили внимание на то, какая странная у неё палочка? – спросила наблюдательная Джинни. – Серебристая, явно не просто деревянная, как у всех нас!
– А перо? Вы видели её перо? Оно какое-то бело-розовое! – вторил ей малютка Деннис Криви. – Не совиное, не лебединое, не орлиное, даже не павлинье! Хотел бы я знать, от какой оно птицы.
Девушки больше обсуждали внешний вид новой преподавательницы – цвет волос (очень модный в этом сезоне оттенок рыжего), размер глаз, загнутость ресниц. Юношей больше интересовали её профессиональные способности и умение красиво поставить на место любого, кто только попробует перейти ей дорогу, хотя втайне каждый из них признавал её очень привлекательной.
''Счастье, что они не знают, что я буду с ней заниматься дополнительно, а, значит, чаще её видеть. Иначе они меня в клочки разорвали бы от зависти, и пуговиц от рубашки не осталось бы!'' – подумал про себя Гарри, весьма при этом довольный.
В этом году занятия были специализированными. Так как в идеале Гарри видел себя мракоборцем, самым важным предметом в этом году для него была Защита. Им невероятно повезло, что её вела Мелисса, оказавшаяся профессионалом своего дела. Уроки были интересными и содержательными. Гарри предчувствовал, что Мелисса их многому научит. На её уроки он ходил с превеликим удовольствием. Чего нельзя было сказать о занятиях Снегга. Хотя Гарри и мечтал о том дне, когда ему не надо будет ходить на Зельеварение, профессия мракоборца требовала высоких ТРИТОНовых баллов по зельям. Скрепив сердце, Гарри таскался и к Снеггу, стеная и обливаясь горькими слезами про себя. Но деваться было некуда, если уж он задался благородной целью стать мракоборцем во что бы то ни стало. Астрономию Гарри бросил как бесперспективную, да ещё профессор Синистра всегда столько задавала, что без её предмета Гарри мог запросто обойтись. В прошлом году он собирался избавить себя от Предсказаний, которые вела ''летучая мышь''-Трелони, но на смену ей взяли кентавра Ференца, а вот к нему ходить стоило. В итоге Гарри ходил и на Предсказания тоже. История Магии, самый скучный и бесполезный предмет, был, почему-то обязательным для всех, его нельзя было бросить. Он долго думал, от чего бы ещё избавиться, но так ничего и не решил. Травология была несложной и интересной, Уход за Магическими Существами вёл Хагрид, это нельзя было бросать хотя бы и даже ради него, а Трансфигурация и Заклинания были обязательными. Таким образом, Гарри оказался загруженным под завязку. Учитывая тренировки по квиддичу и дополнительные занятия по Защите, свободного времени у него совсем не оставалось.
''Что бы ещё бросить?.. Совсем без отдыха тоже нельзя. Посоветоваться бы с кем…'' – думал Гарри, по привычке вспоминая о Сириусе. Опять он начал терзаться тем, что у него был один единственный близкий, почти родной человек, с которым можно было поговорить о чём угодно, и вот жестокое провидение отняло и его. Чтобы не погружаться в пучину депрессии, которая всегда незаметно подкрадывалась к нему на мягких лапах, Гарри решил почитать что-нибудь, но не по школьной программе, а так, для себя, и вспомнил о книге, подаренной Гермионой. Он обшарил всю тумбочку и шкаф, проверил чемодан – не завалилась ли книга за подкладку – но книги не было. Гарри стал вспоминать, когда он читал её последний раз, и сообразил, что книга пропала ещё в ''Норе''. Кому могла понадобиться эта невнятная писанина?
С отчаяния Гарри стал читать о брачном законодательстве горных троллей дольменского периода. Учебник Истории Магии действовал лучше любого снотворного. Само собой, Гарри тут же уснул в высоком кресле у камина.
Проснулся он от какого-то шороха за спиной. От раскрытого окна пахнуло холодом. Там кто-то был. Хлопнула форточка, вылетела почтовая сова. Кто-то на цыпочках крался к окну закрыть форточку. Он должен был неминуемо пройти мимо Гарри. Тот вжался в кресло, затаив дыхание. Мелькнула худощавая фигурка в белой ночной сорочке и рыжая косичка.
''Джинни!'' – еле удержался от возгласа Гарри.
Джинни быстро захлопнула окно, сражаясь с порывом ветра. У неё в руках что-то было, что-то маленькое, уменьшавшееся у неё в кулачке. Не замечая Гарри, Джинни пересекла гостиную и скрылась в спальне для девочек.
– Вот это номер! – сказал Гарри сам себе под нос. – Что же это она получила, да ещё ночью? Надо будет спросить Рона, может, он в курсе.
