Гарри Поттер и наследники Слизерина
– Сегодня поговорим о редких заклинаниях, коварных и подлых, – начала урок Мисс Найтингейл. – Если вам скажут, что самые страшные заклинания – это Авада Кедавра, Круциатус и Империус, не верьте. – Послышались возгласы удивления и недоверия. – Тише, тише, я всё объясню. Я вовсе не умаляю всех ужасов, творимых непростительными заклинаниями, но они, хотя бы, предсказуемы и прямолинейны. Но есть такое заклинание – Некаре Аксидентале – вершина злодейства. Самое хитрое и коварное, оно выдаёт убийство за несчастный случай, стечение обстоятельств. С его помощью чёрный маг может выстроить бесконечную цепочку совпадений таким образом, что подозрение падёт на кого-то другого, или всё и вовсе свалят на слепой случай, рок, судьбу и так далее.
Вот вам пример. Что вы там недавно варили на Зельеварении? Ранозаживляющее снадобье? Вполне безопасная жидкость, если не перепутать ингредиенты и не воспользоваться случайно экстрактом вороньего глаза вместо ноготков – они одинаковые по цвету. Скажем, Драко сварил зелье, но с другим ингредиентом, и отравился. Но как к нему попал вороний глаз? Он же брал бутылочку вместе со всеми с полки в шкафчике профессора Снегга. А дело было вот как. По рассеянности продавец в ''Кашлюнчике и Сопливчике'' дал профессору Снеггу в числе прочих другой пузырёк. Профессор обнаружил ошибку и поставил его на полку ниже. Но особо везучий Невилл перепутал полки и взял не ту бутылочку. Как же, спрашивается, она в итоге попала к Малфою? А Невилл случайно разбил пузырёк Драко и великодушно отдал ему свой не глядя. В итоге отравлен Драко. Кого же считать виноватым? Неловкого Невилла? Безответственного Снегга? Рассеянного аптекаря? На первый взгляд это просто цепь трагических совпадений. Но их можно подстроить и проследить, совершая убийство чужими руками. Почему был рассеян аптекарь? Поругался со своей женой. Та завелась из-за убежавшего молока. Много ли надо приложить усилий могущественному волшебнику, чтобы заставить молоко убежать? И никто потом не докажет его вину. Ведь убежавшее молоко – это мелкое хулиганство, а преднамеренное убийство человека карается заключением в Азкабан.
Цепочка якобы совпадений может быть гораздо длиннее, чем я привела вам в пример, а события могут происходить годами. Опытный и терпеливый враг может долго ждать подходящей ситуации, нужного стечения обстоятельств, а потом нанести смертельный удар. – Голос Мелиссы звучал вкрадчиво, проникал в душу, заставлял холодеть. От него мурашки ползли по спине. В классе сразу же стало неуютно.
– Вы не думайте, что я вас пугаю. Я просто говорю вам правду, то, что есть. Правду необходимо знать, даже неприятную и непривлекательную. Это жизнь.
Урок закончился. Всем было не по себе.
– Скажите, – задал вопрос Гарри удручённо, – от Некаре Аксидентале совсем нет спасенья?
– Не хотелось бы тебя огорчать, Гарри, но придётся. Получается так. Будь всегда начеку. Тем более, что у тебя много недоброжелателей.
– Спасибо за совет, – сказал он мрачно, а про себя подумал, что так недолго и параноиком стать. Зато в больницу Святого Мунго доступ будет открыт! Гарри нашёл в себе силы пошутить.
Тут он вспомнил, что хотел спросить у Мисс Найтингейл о справочнике не-совсем-людей, который пропал из библиотеки. Его догадка оказалась верна.
– Ну да! Я хотела проверить свою версию о том, что Маргарет была наполовину кем-то. Но книгу украли. Значит, вы выяснили, что она была наполовину вейлой? И как вам удалось это разузнать?
– Я ещё не уверен полностью, но источник очень достоверный. Извините, я пока не могу рассказать вам большего. – Не мог же Гарри сказать, что в списках ненормальных колдуний они искали саму Мелиссу и совершенно случайно наткнулись на Миранду Флауэр. А чтобы что-то соврать по этому поводу, ему сразу ничего не пришло в голову.
– Ладно, не буду тебя расспрашивать, если это тайна, – Мисс Найтингейл совсем не обиделась. – А сейчас извини, мне пора.
Гарри пошёл в свою гостиную. Там развернулись ожесточённые дебаты по поводу того, чью кандидатуру выставить на конкурс Мисс Хогвартс. Рон и Невилл стояли за Гермиону, Дин – за Парвати, Симус – за Лаванду. Но Парвати сама не хотела участвовать, отдавая свой голос Лаванде. Она считала, что, так как они с сестрой близнецы, это будет несправедливо по отношению к Падме, которая умудрилась подцепить колючую сыпь и сейчас находилась в больничном крыле. Гермиона нервничала. Было видно, что ей страсть как хотелось принять участие в конкурсе. Голоса разделились, и голос Гарри стал решающим. Он не участвовал в их дебатах, а сидел на своём любимом месте на подоконнике, глядя в окно. Из замка вышла какая-то высокая девушка и пошла по направлению к Хогсмиду.
''Мелисса! Куда же это она ходит каждый день? Надо бы за ней проследить!'' – мелькнула мысль в голове Гарри.
– Ну, Поттер, кого же ты выбираешь? – резко прогремело над самым ухом. Гарри аж вздрогнул.
– А? Что? Ах, да… э-э-э… Гермиону!
– Вот спасибо, Гарри, – кинулась его обнимать обрадованная девушка.
– Да ладно, мы же друзья. И потом, ты заслуживаешь участия и победы в этом конкурсе, – засмущался Гарри.
Рон ворчал, что его она, небось, не обнимала, когда он проголосовал за неё. А Лаванда надулась, бормоча, что она тоже красивая и умная, а у Гермионы, между прочим, недавно зубы были как у бурундука и к тому же волосы в разные стороны.
– Извини, Лаванда, но Гермиона – мой лучший друг и вообще…
– Да, конечно, – ехидно отозвалась та. – И вообще – у неё ещё домашку списать можно! В итоге же ты всё равно проголосуешь за Чжоу!
Парвати одобрительно хихикнула, Дин и Симус понимающе переглянулись, а Гарри покраснел и отвернулся, делая вид, что не расслышал её противного намёка.
К вечеру списки претенденток вывесили на доску объявлений внизу в холле. Там столпилось полшколы, поднимаясь на цыпочки и вытягивая шеи, силясь разглядеть фамилии в списках и отыскивая знакомых. Из тех, кто был младше них, Гарри никого не знал, кроме, разумеется, Джинни, без труда победившей в своей группе. К его огромной радости, Чжоу тоже была в списках, хотя в её победе Гарри нисколечко и не сомневался. Ведь она по праву считалась самой красивой девочкой в школе. Слизеринцы выбрали Пэнси Паркинсон, хотя на вкус Гарри она была просто отвратительная – бесцветные мышино-серые волосы и круглые пустые голубые глаза как две пластмассовые пуговицы. К тому же она напоминала ему бульдога.
– Тоже мне, красавица! Да ей самое место на тыквенной грядке Хагрида! С её-то внешностью! Вообще-то там и без неё есть, кому ворон распугивать! Хотя нет, пугала Хагрида ей не конкуренты! – веселился довольный Рон. – С такими конкурентками Гермиона в два счёта победит!
– Пэнси, наверное, Малфой пропихнул, она же вроде как его подружка, – предположил Гарри.
– Противная она на вид, – сказал шёпотом Невилл, чтобы никто из слизеринцев ненароком не услышал.
– Зато у Пэнси волосы красивые, – вставила с лёгкой завистью Гермиона, разглядывая свою не слишком опрятную гриву в маленьком зеркальце.
– У Пэнси волосы хорошо растут, потому что у неё в голове одно удобрение, то самое, которое предпочитает профессор Стебль, – высказал Гарри своё мнение вслух, пользуясь тем, что слизеринцев поблизости не было, и все расхохотались.
До первого тура оставалась всего неделя.
Остаток вечера они посвятили домашней работе. Снегг задал выучить двенадцать магических растений Розенкрейцеров со всеми их волшебными свойствами, потому что они очень часто использовались в зельварении. У Гарри уже голова шла кругом, когда он в последний раз выпалил на одном дыхании:
– Арника, борец синий, белокопытник, валериана, вербена, гелиотроп, горечавка, зверобой, мандрагора, роза, сушница альпийская, фуксия.
Больше в голову решительно ничего не лезло, и он с досады отправился спать.
На следующий день по теоретической контрольной работе на спаренном Зельеварении Гарри умудрился получить высший балл, чего с ним ещё никогда не случалось. Снегг явно перепутал его почерк с почерком Драко. Сам Снегг очень плохо выглядел – лицо осунулось, под глазами мешки, нос, казалось, стал ещё больше крючковатым.
''Любовные страдания его, что ли, так иссушили?'' – язвительно подумал Гарри. Его взгляд упал на котёл Снегга, змеившийся вонючей струйкой дыма. Они варились Устранитель Запаха, который на промежуточной стадии производства и сам вонял почище драконьего навоза. Возле котла на полу что-то лежало. Что-то маленькое, что-то цветное… махровое…
''Да это же помпон с тапочки Мисс Найтингейл!'' – чуть не выкрикнул Гарри вслух. – ''Откуда же он здесь взялся? Снегг же сказал, что следующий ''сеанс'' лишь в выходные через две недели, то есть в это воскресенье, а сегодня только пятница… К тому же Снегг заводит Мелиссу прямо в свою комнату, а помпон лежит здесь… Странно, странно. Получается, что Мелисса сама была здесь ночью! Ведь эти тапочки она, видимо, носит только по ночам. Одна она была или со Снеггом? Может, она за ним тоже следит? Ничего не понимаю…'' – мысли Гарри разбегались в разные стороны.
В этот момент в дверь постучали, и в кабинет зашла… сама Мелисса!
– Извините, профессор Снегг, я не знала, что у вас урок.
– Ничего-ничего, проходите, – голос Снегга разительно отличался от того, каким он обычно разговаривал с учениками, отметил про себя Гарри.
– Я принесла вам это, – она подошла к преподавательскому столу и поставила на него бутылочку.
– Спасибо большое. – Но вопреки вежливым словам лицо Снегга как-то болезненно сморщилось при взгляде на бутылочку.
Мелисса тоже заметила свой помпон, и глаза у неё расширились. Бочком-бочком Мисс Найтингейл обошла котёл и сделала вид, что что-то уронила. Она быстро нагнулась и сунула помпон в карман мантии, подняв его с пола. Попрощавшись, Мелисса поспешно вышла.
Гарри со своего места силился разглядеть, что написано на этикетке бутылочки. Снегг ведь сам может приготовить любое снадобье, любое лекарство, так зачем же тогда Мисс Найтингейл ему что-то принесла? Ему удалось рассмотреть только начало надписи – ''Антив…''. Это ему совершенно ни о чём не говорило.
Урок скоро закончился. По дороге Астрологию Гарри и Рон обсуждали неожиданный визит Мисс Найтингейл.
– Что это она ему лично лекарства приносит? – возмущался Рон. – Надо ему – пусть идёт к мадам Помфри!
– А выглядит он и правда, ужасно. Может, он уволится по состоянию здоровья? – с надеждой в голосе проговорил Гарри. – Или он вообще того…
– Как же, жди! – горько усмехнулся Рон. – Держи карман шире. Он ещё твоих внуков здесь будет учить, вернее – мучить! Это только лучшие умирают молодыми, Снегг же ещё нас всех переживёт, не извольте сомневаться!
– Ты не рассмотрел, что было написано на пузырьке? Я увидел только начало слова ''Антив…''.
– Мне с моего места вообще ничего рассмотреть не удалось. М-да… Не густо, не густо. А ты видел, что Мелисса подняла с пола?
– Это был помпон с её тапочки.
– А как он попал в кабинет Снегга?
– Меня спроси, вместе подумаем! – разозлился Гарри. – Я что, ясновидящий, что ли? И вообще, вокруг столько загадок, одни вопросы без ответов. Куда делась Маргарет? Кто украл справочник по не-совсем-людям? Куда ходит Мелисса? Зачем Снегг меняет ей память? Чем таким он болен, что краше в гроб кладут? Может, его оборотень покусал, как Люпина? И полнолуние как раз скоро, кажется…
– Хорошо бы, его тогда из школы точно уволили бы.
Они дошли до башни мадам Трелони, потому что у Ференца было ежемесячное свидание с семьёй, и поднялись внутрь по верёвочной лестнице.
Местный оракул Хогвартса опять подвывала своим заунывным голосом о распространении мощных флюидов и активности Марса, находящегося в доме Рыб. Это означало, что никаких дел начинать было нельзя, тем более, что стояли ночи Гекаты – луны на небе не было. Рон со своим предположением о скором полнолунии явно попал пальцем в небо, принимая желаемое за действительное.
Воздух струился в дрожащем свете многочисленных свечей, одуряюще пахло благовониями, профессор Трелони производила какие-то манипуляции руками над хрустальным шаром. На её пальце была широкая повязка.
– Проникните за хрустальные грани шара! Развейте туман силой своего сознания! Почувствуйте прошлое в себе! Пустите его! Прошлое! Яви себя, приди, откройся недостойным лицезрения! – навевая дрёму, монотонно жужжала ''стрекоза'', которую в этот момент уместнее было бы назвать мухой.
Гарри вполне логично подумал, что если они недостойны лицезреть прошлое, то с какой такой радости оно должно явить себя? Он уж было собрался прикорнуть на мягком пуфе, как вдруг невзначай посмотрел в шар. И не поверил своим глазам. Там что-то было. Какая-то картинка, будто на миниатюрном экране телевизора, отчётливо просматривалась сквозь туман! Гарри напряг зрение и разглядел двух подростков, сидящих на лужайке под деревом в парке. Темноволосый мальчик оживлённо размахивал руками, что-то рассказывая, а девочка, тоже тёмненькая, улыбалась и кивала. На первый взгляд они показались Гарри братом и сестрой. Он прищурился, силясь разглядеть подростков, и изображение вдруг как по заказу увеличилось. Гарри впился глазами в шар. Девочка казалась знакомой, да и мальчик тоже. Кто же это? И тут страшная догадка пронзила его мозг: это же Том Рэддл и Маргарет! У Гарри сразу же заныл шрам, но он не обратил на это внимания.
Маргарет была точь-в-точь такая, как на фотографиях со свадьбы его родителей – пятнадцатилетняя, темноволосая и темноглазая, с тугими косичками. Тому было лет шестнадцать. Вот он снял что-то с пальца и дал Маргарет. Кольцо. Кольцо-змейка!
Гарри отдал бы всё на свете, чтобы услышать, о чём они говорят. Но увы – у изображения не было звука.
Маргарет крутила в руках кольцо, не решаясь примерить. Том что-то говорил ей и как-то хищно улыбался. Улыбка на лице Маргарет полиняла и сползла окончательно, пока она настороженно слушала Тома. Она изменилась в лице, будто сильно испугалась. Том размахивал руками, доказывая ей что-то своё. По лицу Маргарет потекли слёзы, она яростно замотала головой, утверждая что-то. Резко вскочив на ноги и бросив в Тома кольцо, Маргарет убежала прочь из парка. Гарри увидел красивое надменное лицо Тома Рэддла, искажённое гримасой ярости. Голова раскалывалась, но он смотрел не отрываясь, не замечая боли в шраме. Том повернулся и будто глянул Гарри в душу. У того потемнело в глазах и всё поплыло. Будто сквозь пелену он услышал голос Рона, тормошащего его:
– Гарри! Гарри, ты в порядке? Эй, ты меня слышишь?
Он вздрогнул и очнулся окончательно, оглянувшись по сторонам. Все смотрели на него.
– Что случилось? – спросил он хрипло. Во рту пересохло, сердце билось так, будто он за пять секунд пробежал стометровку.
– Ты не отрываясь смотрел в шар, мой мальчик, будто ты был в трансе, – пояснила профессор Трелони, наклоняясь к ним с Роном и заглядывая в шар. – Ты явно что-то видел. Скажи нам, непосвящённым, что это было.
– Я… э-э-э… – замялся Гарри, не имея ни малейшего желания говорить правду. – Я видел финал конкурса красоты, который состоится в мае! – ловко сориентировался он.
– Как странно, – недоверчиво нахмурилась ''мышь в очках''. – Я ведь просила показать прошлое… Будь добр, Гарри, опиши мне всё увиденное тобой в письменном виде и сдай на следующем нашем занятии. Мне будет интересно определить, являешься ли ты настоящим провидцем, обладателем внутреннего всевидящего ока.
Гарри скроил недовольную мину, но так, чтобы профессор Трелони не видела.
По дороге на урок Заклинаний Рон расспрашивал Гарри об увиденном в шаре. Гарри выложил ему всё как есть.
– Как странно, – задумчиво сказал Рон, что-то прикидывая в уме, нетерпеливо почёсывая кончик длинного носа и размышляя вслух, – Том Рэддл обещал подарить кольцо маленькой Мелиссе, а потом даёт его же Маргарет.
– Может, у него их было два? – предположил Гарри, а потом ужаснулся. – Постой-ка! Ведь тогда получается, что Волан-де-Морт был знаком с Маргарет! Но как? Почему? И почему ему всё время шестнадцать лет? А был ли он знаком и с моими родителями тоже? Одно дело убить их только за то, что они мои родители, и совсем другое дело знать их лично. Почему он их убил? Может, хотел за что-то отомстить? Зачем ему понадобилось убивать и их тоже? Он мог просто меня выкрасть, а потом убить, если уж на то пошло. Волан-де-Морт говорил, что моя мать погибла по глупости, защищая меня. Значит, он вовсе не собирался убивать её… А отца, значит, собирался? А Маргарет?
Мне раньше и в голову не приходило, что он мог быть знаком с моей семьёй. Я думал, что мы попались ему под горячую руку, ведь он уничтожил много семей волшебников…
Том дал Маргарет кольцо. Они вместе сидели под деревом и улыбались как старые знакомые, как друзья. И после этого он её убил?! Он ведь явно дарил ей кольцо, не просто давал посмотреть. И это было кольцо, а не какой-то там сувенир. Может... он собирался на ней жениться? – Его аж парализовало от этой догадки. – И после всего этого он смог её убить?!
– Скажешь тоже, Гарри, жениться! Да он же не человек, а чудовище! Что он знает о чувствах, о любви? – раскритиковал его версию в пух и прах Рон.
– А я и не говорю о любви! Мало ли, какие планы в отношении Маргарет у него были. Может, он хотел через неё добраться до меня? Ведь Маргарет жила с моими родителями. Он смог бы убедить неопытную девушку в своих благих намерениях, обманул бы её, применил бы Империус, в конце концов. Она могла бы выкрасть меня и ''добровольно'' доставить ему в наилучшем виде. А с другой стороны – ведь не родился же он Во… хорошо, Тёмным Лордом! Он был обычным мальчиком Томом Рэддлом, которого изменили жажда мести и желание мирового господства. Может быть, когда-то он был совершенно нормальным, и ничто человеческое не было ему чуждо, даже любовь. Но однажды он из-за чего-то изменился. Он стал безжалостным чудовищем не просто так, не в одночасье. Ведь нельзя лечь спать одним человеком и проснуться другим! У всего есть свои причины! – не унимался Гарри.
– Ну ты даёшь! – искренне изумился Рон. – Он убил твоих родителей, чуть было не убил тебя, он истребил множество людей, ЕГО ИМЯ ДАЖЕ НЕ ПРОИЗНОСЯТ ВСЛУХ, А ТЫ ЕГО ЗАЩИЩАЕШЬ!!! Я тебя просто не понимаю.
– Рон! Рон, успокойся! Я никого не защищаю. Я не оправдываю его поступков. Просто ты уже вырос с этой ненавистью к нему, впитав её с молоком матери. Я же впервыё узнал о Волане-де-Морте, когда был уже достаточно взрослым. Да, я тоже ненавижу его. За то, что он лишил меня всего, что хоть что-то значит для меня в этой жизни, но не за то, что просто так полагается. Это осмысленное, осознанное, взрослое чувство, а не слепая ненависть. Именно поэтому в отличие от тебя я могу рассуждать здраво.
Том Рэддл ведь не родился воплощённым злом. Он им стал. Да, он страдал, был несчастным, его отец их бросил, мать умерла, он рос в приюте у магглов… Но всё это не повод. Тысячи людей – сироты, даже я и Мелисса, очень многие вырастают в приютах, очень многие страдают, бедствуют и терпят лишения, но ни один из них не стал Воланом-де-Мортом. Тысячи людей амбициозны и считают себя лучше и выше других, да тот же Перси. Но ни один из них не попытался залезть на вершину горы по трупам. У всего есть своя причина, и у того, что Том Рэддл стал Воланом-де-Мортом – тоже. И я до неё докопаюсь, – глаза Гарри фанатично блеснули. Ещё минуту назад он и не помышлял об этом, и тут его словно осенило. Он смотрел на мир с мрачной решимостью, бросая ему вызов в лице Рона.
– Слушай, друг, а не слишком ли многого ты хочешь? – саркастически усмехнулся Рон. – И Маргарет ты найдёшь, и загадку болезни Миранды разгадаешь, и со Снеггом и Мелиссой разберёшься… Теперь ты уже и в тайны души Того-Кого-Нельзя-Называть проникнуть собираешься, если она у него вообще есть! Не слишком ли много ты на себя берёшь? Откусывай кусок по своему рту, как говорится.
– Думай как хочешь, но я принял решение, – Гарри твёрдо стоял на своём.
– Ну, как знаешь. Я на всё готов ради тебя, но в безумствах я тебе не помощник. – И Рон ушёл, оставив Гарри одиноко стоять в коридоре.
''Ну вот, опять поругались…'' – с грустью подумал он. – ''И почему Рон меня не понимает?'' – Он сунул руку в карман чтобы достать палочку, обнаружил там горсть каких-то непонятных сухих листьев и с досады вытряхнул их прямо на пол, пока Филча не было поблизости.
На уроке коротышки Флитвика они учились двигать предметы на расстоянии с помощью заклинания Мобилиарбус. Заклинание было очень кстати в повседневной жизни – закрыть дверь или окно, накрыть кастрюлю крышкой, задвинуть ящик стола, дотянуться до далеко лежащего предмета – мелочь, а удобно.
Гарри был рассеян. У него ничего не выходило. Гермиона даже вызвалась помочь ему, но толку было мало.
– Да что с тобой сегодня? – разозлилась она.
– Не могу сосредоточиться. Слишком много мыслей в голове. Да ещё с Роном в очередной раз разругались.
– Мальчишки! Да вас на минуту оставить нельзя! Что вы на этот раз не поделили?
– Если тебе очень интересно, расскажу после уроков.
– Опять мне вас мирить придётся… – И Гермиона отошла помочь Невиллу, который не очень-то дружил со своей новой волшебной палочкой.
В субботу утром Гарри с Гермионой пошли прогуляться до Хогсмида. Рон с ними не пошёл, делая вид, что ему жизненно необходимо разобрать сумку именно в этот момент.
День был солнечный и удивительно тёплый для этого времени года. Кристально-прозрачный воздух пах прелыми листьями и землёй. Ярко-синее небо было далёким и безоблачным. Они шли по слегка тронутой ночным морозцем пожухлой траве, загребая жёлтые листья ногами и подбрасывая их вверх. К мадам Розмерте Гарри и Гермиона решили не заходить, а вместо этого подышать свежим воздухом и полностью насладиться одним из последних тёплых сухих деньков. Они дошли до конца деревеньки, разговаривая по дороге. За последним домом, магазинчиком ''Дервиш и Бэнгз'' была низина с небольшой берёзовой рощицей посередине. Гарри и Гермиона уж было повернули обратно, как что-то среди деревьев привлекло внимание девушки. Гарри долго щурился в очках, пытаясь разглядеть, на кого указывала ему Гермиона.
На ковре из жёлтых листьев двигались две чёрные фигуры – девушка и собака. Они играли в догонялки между деревьями, постепенно приближаясь к околице деревни. Девушка хватала охапку листья и высыпала их на голову собаки, заразительно смеясь. Пёс отпрыгивал в сторону, уморительно гонялся за своим хвостом, путался в собственных голенастых ногах и падал в кучи листьев, гавкал и мотал головой, свесив язык и обнажив здоровенные зубы в подобии улыбки, всем своим видом изображая удовольствие. Потом он изловчился встать передними лапами девушке на плечи и опрокинул её на кучу листьев, заливаясь счастливым лаем. Довольный собой, он норовил лизнуть девушку в лицо. Мелисса с хохотом отбивалась от собаки, давясь смехом и с трудом выговаривая:
– Ах ты, невоспитанный пёс! И нечего лезть ко мне с поцелуями. Уйди, перестань! Блэки!
Это были Мелисса и Нюхалз-Сириус.
У Гарри отвалилась челюсть, Гермиона стояла парализованная.
– Так вот куда Мисс Найтингейл ходит с сумкой каждый вечер… – выдавила она.
– Теперь понятно, почему Сириус написал мне не беспокоиться о еде для него… Интересно, а Мелисса знает, что на самом деле это человек? – задался вопросом Гарри.
– Похоже, нет. А то дала бы она ему себя облизать, как же!..
Как раз в этот момент Нюхалзу удалось, наконец, осуществить свою ''поцелуйную'' попытку, и он немедленно облизал Мелиссе всё лицо! Она беспомощно барахталась, запутавшись в мантии и уворачиваясь от пса:
– Ну хватит, хватит, хулиган! Иначе не получишь сегодня вкусненького!
''Хулиган Блэки'' наконец угомонился и сел на кучу листьев, развесив уши и умильно улыбаясь, безумно довольный собой.
Мелисса встала, отряхнулась и стала доставать из сумки еду – куриные ножки, пирожные, даже яблоки. Она подкидывали вверх куски, а огромный пёс хватал их и слёту глотал. Потом девушка покормила его с рук и потрепала по загривку, присев на корточки. Пёс положил ей голову на колени
– Ладно, Блэки, мне пора. Будь хорошим мальчиком, не воруй кур. Завтра ещё приду, – пообещала девушка, подобрала пустую сумку и направилась к деревне, поворачивая как раз туда, где прятались Гарри и Гермиона. Нюхалз побежал через поле к скалам, в свою пещеру.
– Вот, значит, кто о нём так трогательно заботится! – вполголоса проворчал Гарри. – А он и рад стараться! Обслюнявил её всю! – он просто кипел от негодования.
– У меня такое впечатление, что ты ревнуешь к собаке, – подначила его Гермиона, невинно улыбаясь.
– Но я-то знаю, что это не собака, а Сириус!
– А Мелисса не знает! Но ты всё равно ревнуешь.
– Тише, она сейчас повернёт за угол и наткнётся на нас! Давай сделаем вид, что мы просто гуляем…
Как раз в этот момент девушка и подошла к ним.
– О! Сладкая парочка! Что это вы здесь делаете? У вас свидание, как я посмотрю, – она задорно улыбнулась.
– Нет, что вы, мы просто гуляем. Надо было поговорить с глазу на глаз.
– А где же Рон? Вы забыли его в замке?
– Мы… разругались. – Гарри пришлось огорчить её.
– Как же так, вы же лучшие друзья.
– Пойдёмте в ''Три метлы'', и Гарри вам всё расскажет, – предложила Гермиона.
Гарри не стал сходу выкладывать Мелиссе историю о том, что он видел в хрустальном шаре, он лишь поведал ей о споре с Роном о Волане-де-Морте.
Мелисса молча выслушала его, закусив губу в раздумье.
– Знаешь, Гарри, ты прав. Я разделяю твою точку зрения. Я тоже очень много думала о природе злодейства вообще и о Волане-де-Морте в частности. Я прочитала о нём всё, что могла найти. Почему он стал таким? Как и когда он растерял всё человеческое и стал чудовищем? Зачем он перешёл эту грань между просто тёмным колдуном и воплощением абсолютного зла? Я просто хочу это понять. Но в то же время я ни в коем случае не ищу ему оправдания.
Она замолчала, пристально глядя на языки пламени, аккуратно лижущие дрова в огромном камине.
Гермиона решила сменить тему разговора.
– А что это за собака, с которой вы играли?
– Вы видели меня с Блэки? Я точно не знаю, чей это пёс. Так, приблудный какой-то. Пришлось звать его Блэки, он же чёрный. Я подкармливаю его и играю с ним. Он такой забавный! И очень умный, прямо как человек. Иногда я с ним разговариваю, рассказываю о себе, а он внимательно слушает, будто всё понимает, разве что только не говорит.
''Ещё бы ему не понимать'', – подумал Гарри. – ''Ох уж мне этот Сириус!''
Мелисса тем временем продолжала:
– Как-то я возвращалась в замок уже затемно. И вдруг смотрю – огромный пёс. Я сначала испугалась, но он очень дружелюбно себя повёл и проводил меня до самых ворот замка. С тех пор я его иногда навещаю, подкармливаю, гуляю с ним. По-моему, он ко мне привязался!
''К вам вообще трудно не привязаться'', – прокомментировал про себя её слова Гарри.
За окном стемнело, в конце октябре ведь уже рано темнеет. Поднялся ветер. Они допили свой обжигающе горячий кофе – к неудовольствию Гарри горячего шоколада не было, а заказывать сливочное пиво при преподавательнице они с Гермионой не решились – и пошли в замок.
Гарри до позднего вечера писал сочинение для профессора Трелони о том, что он якобы видел в хрустальном шаре, хотя можно было и не мучиться, ведь она не являлась регулярной преподавательницей. Он долго фантазировал на тему победительниц конкурса, оставив в финалистках Чжоу и Гермиону. Он не решался присудить победу ни одной из них и тогда придумал написать, что Рон вывел его из прорицательского транса именно в тот момент, когда должны были объявить результаты. Весьма довольный своей выдумкой, он, наконец, отправился спать.
Но тут его поджидала неудача. Три чашечки кофе, выпитые у мадам Розмерты, давали о себе знать. Гарри провозился с полчаса и понял, что уснуть ему не удастся. Да ещё и мысли о видении не давали покоя. Почему Том Рэддл предлагал кольцо двум разным девочкам – ребёнку и подростку? И обеих, по странному стечению обстоятельств, Гарри знал, хотя Маргарет не помнил. Почему Тому в обоих случаях было шестнадцать лет, хотя Маргарет и Мелисса были приблизительно одного возраста и виделись с ним в разные годы? Что такого сказал Том Рэддл, что Маргарет разрыдалась и убежала?
Гарри безумно хотелось рассказать обо всём Мелиссе, но тогда пришлось бы рассказывать и о зеркальной чаше, и о том, что Снегг меняет ей память, а Дамблдор, кажется, в курсе. Что же делать? Что делать?
Внезапно Гарри принял решение. Он вскочил с кровати, мигом оделся, накинул мантию-невидимку и устремился в черноту потайного коридора.
Когда он проходил мимо ответвления в подземелья Снегга, какая-то сила заставила его свернуть именно туда. Он и сам не знал, зачем идёт в подземелье, ноги сами несли его. Вот и потайная дверь за статуей Коротконогого Дьюи. Гарри услышал приглушённые голоса, доносящиеся из их учебного кабинета, и напряг слух. Он подкрался ближе и воспользовался ушками-подслушками, поистине незаменимым изобретением. Говорили двое.
СНЕГГ И МЕЛИССА!
''Но он же обещал ''сеанс'' только через две недели! И у него нет крови единорога!'' – лихорадочно соображал Гарри, напрягая слух. – ''К тому же они в кабинете, а не в его комнате. Что ещё здесь происходит?'' Он стал внимательно слушать, стараясь ничего не упустить. Гарри отметил про себя, что голос у Мисс Найтингейл был нормальный, а не механический, как тогда, под воздействием Империуса. Мелисса говорила:
– Ну что, вам лучше?
– А что, по мне разве не видно? – саркастически отозвался Снегг.
– Извините, глупый вопрос. Выглядите вы неважно.
– А чувствую себя ещё хуже.
– Я иногда думаю, может быть, бросить всё это?
– Ни в коем случае! Не смейте сдаваться! Это же новое открытие! Оно изменит жизни многих людей. Возможно, мою тоже… Да я готов до конца жизни быть подопытной крысой, лишь бы у вас всё получилось. Не обращайте внимания на моё состояние, делайте своё дело.
''Надо же, какой самоотверженный! – иронично подумал про себя Гарри. – Интересно, для кого же это он так старается, для человечества или для Мелиссы лично?''
Мисс Найтингейл тем временем продолжала:
– Мы уже утвердили вех ядовитый, дягиль лекарственный и масло семян ивы. Но чего-то ещё не хватает. Может, проверить пыльцу кувшинки?
– Думаю, да. Это действенное средство. Шиповник, по-моему, надо изъять. От него совершенно никакого толка.
– Вы так думаете?
– Я это на себе чувствую! – усмехнулся Снегг.
– Простите. Так я заливаю раствор в перегонный куб?
– Давайте, я зажгу огонь для нагревания.
Они помолчали, звякая колбами и ретортами.
– Как вы назовёте это зелье? – прервал молчание Снегг.
– Я над этим уже думала и остановилась на названии ''Один шаг''.
– Как-как? – переспросил Снегг.
– ''Один шаг''. Я имею в виду фразу ''От любви до ненависти один шаг''.
– О-о-о! – насмешливо протянул он. – Какая вы романтичная! Совсем такая же, как тогда, когда вы были девчонкой и учились на моём факультете. Вы всё та же девчонка…
– Неправда! – обиженно возразила Мелисса. – Я повзрослела, стала самостоятельной и опытной, я…
– Девочка, не обманывай себя, – мягко сказал Снегг в ответ на её гневную тираду. – Вы – всё та же хулиганка, сорвиголова, любительница приключений. Вам бы и в половину столько удовольствия не доставили наши опыты, если бы мы работали днём, открыто. Нам ведь ничего не мешает. Просто вам нравится делать всё тайно, секретно, под покровом ночи, воображая себя чёрной колдуньей, совершающей что-то противозаконное.
– Может, вы и правы… – Голос у Мелиссы стал какой-то тихий и грустный. – Всё это как тогда, давно. А вы вместо… ну-у..
– Не надо об этом, – оборвал её Снегг. – Вы же знаете, я не люблю вспоминать о той истории.
Гарри понял, что они говорят об истории с Чарли. Что же так досаждало в ней Снеггу?
– Что ж, уже поздно, – прервала затянувшееся молчание Мелисса. – Я, пожалуй, пойду. Всё равно состав будет готов только к утру. Провожать меня не надо.
– Да, вам пора идти, – голос у Снегга был убитый.
Гарри еле-еле успел отбежать на цыпочках от двери, как она распахнулась, и Мисс Найтингейл вышла. Хотя она и была в мантии, на ногах у неё были не дневные ботинки, а тапочки. Те самые тапочки, на одной из которых не хватало помпона.
''Так вот, как помпон оказался в кабинете Зельеварения!'' – догадался Гарри. – ''Значит, она сюда часто приходит, потому и не заметила, как помпон оторвался''.
Он проводил девушку взглядом. Лицо у неё было грустное и усталое. Она как-то разом подурнела – глаза потухли, уголки губ опустились.
''Может быть, она тоже пьёт это своё зелье? Как там его? ''Один шаг'', что ли? И это оно даёт такой эффект. Может, это новое зелье для временного подурнения? При чём здесь тогда любовь и ненависть? И зачем такое нужно, тем более – чуть ли не всему человечеству?''
Снегг вышел из кабинета и запер его. Он тоже был каким-то подавленным. Гарри странно было видеть такого обычно сдержанного, нечуткого и ни на что не реагирующего человека, как профессор Снегг, в растрёпанных чувствах. Он раздумал идти к Мелиссе и отправился спать. Гарри не заметил, что в один из коридоров отходит свежая цепочка следов.
